Та история, что мы хотим рассказать, это история об отчаянии. Это история детей, подвергшихся насилию и оторванных от своих семей, жертв беспрецедентного насилия, многие из которых погибли в результате самоубийства. Это история об отчаявшихся семьях, которые годами тщетно борются с системой правосудия в чужой стране, язык которой они едва понимают. Это история о тех, кто обогащается за счет легальной торговли детьми в стране, которая нуждается в рабочей силе и, следовательно, в иностранцах, но прежде всего хочет, чтобы они были как будто не из другой страны. Это история об аде под названием Швеция, которому грозит опасность стать лабораторией по управлению детьми и иммиграцией для всего ЕС.
Эта история начинается с Салеха Аль Али (SalehAlAli), который бежал из Сирии, чтобы защитить своих детей от войны, голода и бомб – и дать им будущее. Он пересек море в шлюпке и рисковал жизнью, чтобы добраться до Швеции своей мечты, “о которой все говорили, и мы были так счастливы, потому что там мы будем в безопасности”. Салех, который имеет статус беженца в Швеции и нашел работу, подал заявление на воссоединение семьи, но это оказалось непросто, поэтому его жене Ботайне (Bothaina), у которой остались дети, пришлось, рискуя жизнью, бежать на шлюпке из Турции в Грецию, а затем проделать долгий путь на поезде в Швецию.
После лета 2018 года семья наконец воссоединилась. Путь к интеграции был нелегким, но и Салех, и Ботайна сделали все возможное, несмотря на то, что ограничения усилились, а с 2020 года, когда разразилась пандемия, ситуация для всех беженцев стала еще хуже. Никто не говорит о том, насколько сложным является интеграционный и бюрократический процесс для тех, кто и так каждый день борется за то, чтобы выучить новый язык, новые законы, новое общество, новые нормы и новую культуру, найти работу и собрать своих детей в школу, с одним сыном, страдающим эпилепсией, и другим сыном, чьи барабанные перепонки были разрушены бомбами настолько, что он оглох и нуждается в еще большем внимании. В этой борьбе за выживание Салех и Ботайна и представить себе не могли, что бюрократия будет стоить им дочери – и что остальные пятеро будут спасены только в последний момент.
Кошмар начался 13 октября 2021 года. Утром после завтрака их дочь Алаа пошла в школу. Это был последний раз, когда родители видели ее или слышали ее голос. Вскоре после этого Салеху позвонили из социальной службы и вызвали его. В соответствующем офисе чиновник сообщил Салеху и Ботайне, что их дочь была передана в социальные службы – без расследования, без уведомления и без какой-либо процедуры. Расстроенных родителей просто отправляют домой, а на следующий день сообщают, что придут к ним в квартиру, чтобы выяснить ситуацию с другими детьми. Ботайна и Салех должны немедленно принять решение: рискнуть потерять их всех, навсегда, без права на дальнейшие контакты, или бежать из Швеции. Как и во время бегства от войны в Сирии, Ботайна и Салех бежали посреди ночи, собрав самое необходимое: они спрятались в Турции – стране, которая не позволяет разлучать детей с родителями, за исключением серьезных, документально подтвержденных случаев и после юридической процедуры.
Позор закона LVU
Гётеборг, 2022 марта: Голодовка родителей, у которых отобрали детей
Число таких решений, принимаемых в соответствии с законом LVU (CareofYoungPeople Act), значительно возросло после увеличения притока беженцев в Швецию. LVU утверждает, что решения по уходу за детьми должны приниматься не экспертами, а комитетом политиков в каждом местном совете. Подготовлены ли они к принятию таких ответственных решений? Нет, это не так. Я бросаю вызов любому, кто сможет утверждать, что политики разных политических взглядов, а не только правые, объективны и беспристрастны в вопросе иммиграции. Мало того, члены городского совета слишком заняты тем, что голосуют за каждое отдельное решение, которое меняет жизнь неизвестно скольких людей, не имея времени даже рассмотреть все это – потому что на это нет времени и потому что эти решения должны быть приняты за один день.
Они даже не имеют представления о людях, судьбу которых они решают. Им приходится полагаться на секретарей и их суждения. В случае с Салехом я сразу же была лично вовлечена в процесс. Если совет по социальному обеспечению принял решение на основании LVU, вы можете обратиться в административный суд, чтобы решение было приостановлено, затем подать апелляцию и, если она будет удовлетворена, снова обратиться в административный суд и попытаться отменить решение. Это очень трудные вещи для семей, которые только что вышли из войны и все еще учат шведский язык.
Я вошла в это дело в качестве переводчика для Салеха, который вернулся в Швецию, чтобы попытаться вернуть свою дочь. Решение об опеке было принято на основании опроса, основанного на мнении социальных служб, но, когда мы просим копию, социальные службы сначала отрицают, что она существует, а потом очень стараются ее не показывать. Когда они, наконец, вынуждены предоставить нам копию, мы обнаруживаем разрушительную реальность: социальные службы скрыли основные факты от муниципального совета и первого административного суда, так что опека над Алаой была установлена обманным путем и на основе ложных сведений.
Первая информация: говорят, что Алаа написала письмо своей учительнице на идеальном шведском языке с просьбой о помощи, потому что (по словам Алаа) дома ее заставляют убирать весь день до позднего вечера, затем она укладывает спать всех своих братьев и сестер, и только после этого у нее остается время на выполнение домашнего задания. Ей не разрешают гулять с друзьями и постоянно бьет мать. Алаа всего 12 лет, у нее есть 14-летняя сестра и 15-летний брат, и (согласно письму) она больше не может выносить эту ситуацию, она чувствует, что ее семья не любит и не уважает ее. Выяснилось, что Алаа, после того как ее взяли под опеку социальные службы и поместили в семейный дом, все время плачет, просится домой и нуждается в переводчике, потому что ее шведский не очень хорош и она не может выразить себя. Во время размещения не присутствовал переводчик – что само по себе делает размещение недействительным. Как она могла написать это письмо?
В присутствии переводчика Алаа говорит, что за день до помещения под опеку она играла со своими друзьями, что она проиграла игру, и что другие дети, чтобы наказать ее, написали письмо от ее имени и отдали его учителю. Алаа плачет и говорит, что то, что написано в письме, неправда и что она хочет вернуться домой. Алаа говорит переводчику, что дома у нее все хорошо, что ее семья любит ее и что у нее есть друзья. Я участвую в интервью с друзьями Алаа, которое проводят социальные службы. Они подтверждают, что каждый день после школы они вместе идут домой и играют в саду или во дворе. Каждый день. Они говорят, что никогда не видели Алаа грустной или злой, никогда не видели Ботайну злой, и говорят, что ее мать очень добрая и готовит для них – они рассказывают, как вместе пекли кексы в доме Алаа.
Гётеборг, 2022 марта: Голодовка родителей, у которых отобрали детей
Алаа также рассказала об этом своему адвокату и продолжает сообщать в социальные службы, но чиновники говорят девочке, что ее семья переехала в Турцию и бросила ее. Они не говорят ей, что ее отец вернулся за ней. Мы пытались всеми законными способами добиться хотя бы телефонного разговора с Алаа, но безрезультатно. Родители девочки написали для нее письмо, но социальные службы отказываются его доставить. Мы читаем в газетах, что Алаа скучает по своей семье, что ей нездоровится и что она начала резать себе руки острыми предметами. Нам удается получить новое решение административного суда, основанное на том, что задержание было произведено в отсутствие серьезного расследования, из-за неполной информации, а также на том, что доказательства в защиту воли Алаа также были скрыты. Несмотря на это, административный суд вынес решение в пользу социальных служб и подтвердил опеку LVU.
31 марта 2022 года состоится новый судебный процесс по делу Салеха, и мы знаем, каким будет вердикт еще до его оглашения: “решение суда не изменяет решение административного суда и предпочитает уважать его решение”. По данным IVO (Инспекция здравоохранения и социального обеспечения), только 2% апелляций приводят к отмене первоначального решения. Согласно расследованиям IVO, в 67% случаев решения социальных служб являются ошибочными, а расследования – неадекватными и неполноценными. Что такое IVO? Созданная в 2013 году, она является органом при Национальном совете по здравоохранению и благосостоянию, который осуществляет надзор за лицензированием частных учреждений по уходу и надзор за уходом. IVO принимает жалобы от детей и родителей и является надзорным органом, который следит за тем, чтобы социальные службы и комиссии по социальному обеспечению выполняли свою работу должным образом.
Скандал с IVO
IVO является лицензирующим органом для приватизированных детских домов (HVB), которые в основном принимают сирот или детей, чьи родители не в состоянии заботиться о своих детях. Это тот самый орган, который инспектирует различные заведения и проверяет жалобы детей и родителей. Поэтому расследует ли IVO все полученные жалобы? Нет, конечно, нет. Для того, чтобы IVO начал расследование, вам необходимо много доказательств против HVB, и, если вы не будете очень хорошо подготовлены, не будете знать шведский язык и законодательство, и у вас не будет хорошего адвоката, который вам поможет, ваше заявление будет испорчено и отклонено.
Когда IVO решает расследовать дело, оно просит социальные службы прислать документы, относящиеся к конкретному делу, и затем изучает их. Другими словами, социальные службы обычно проводят расследование только тогда, когда вам удается заставить IVO действовать. Важно помнить: если в отношении конкретного управления социального обеспечения недавно проводилось расследование и поступили новые жалобы, новое расследование не начинается, пока не будет закрыто предыдущее: каждое отдельное управление в стране является огромным узким местом, подавляющим надежды на справедливость для родителей, подающих жалобы.
Что должно произойти, чтобы IVO принял решение об отзыве лицензии дома HVB? Даже если IVO проверил дом HVB и обнаружил явные доказательства жестокого обращения с детьми, сексуального насилия, распространения наркотиков и алкоголя, IVO не закрывает это учреждение. Чтобы закрыть его, необходимо доказать, что существует непосредственная опасность для жизни детей. Тот же критерий должен применяться при принятии решения об изъятии ребенка из семьи – это должно быть крайней мерой, когда ребенку угрожает непосредственная опасность, как сказано в Конвенции ООН о правах ребенка, и чудовищно, что этот закон защищает частную компанию, которая забирает ребенка, но не его биологических родителей. Вызывает беспокойство, насколько терпимо шведские власти относятся к насилию, сексуальному насилию, жестокому обращению и угрозам – но, если родитель не соответствует критериям воспитания, установленным государством, у него немедленно забирают ребенка.
IVO также участвует в различных международных сетях и вовлечен в несколько проектов ЕС. IVO не может изменить решение органа власти: если IVO считает, что социальные службы приняли неправильное решение, IVO может только критиковать его, а социальные службы могут продолжать работу без помех. По крайней мере, вы можете использовать эту критику в качестве доказательства в суде. Кто является исследователями, работающими в IVO? Это социальные работники, которые перед подачей заявления должны продемонстрировать несколько лет практического опыта. Однако случается, что уволенные за проступки социальные работники устраиваются на работу в IVO: допустим, они получат жалобу на одного из своих бывших коллег, откуда ждать профессионализма и здравого смысла?
22 февраля 2022 года шведские новости сообщили о коррупции в IVO, проанализировав подозрения, вызванные тем, что должностные лица организации в течение семи лет скрывали информацию о серьезных злоупотреблениях в доме-интернате для девочек в Далсланде: несмотря на то, что около 30 девочек дали показания о злоупотреблениях и плохом обращении, IVO не предприняла никаких действий. По данным независимого расследования, проведенного аудиторской компанией, вся структура IVO подвержена высокому риску коррупции, нарушений и неадекватного правоприменения[1].
Гётеборг, 2022 марта: Голодовка родителей, у которых отобрали детей
Анализируя некоторые решения IVO, согласно результатам обзора работы агентства, создается впечатление, что дети, взятые под опеку социальными службами, являются преступниками, которых следует заключить в тюрьму, а не детьми, нуждающимися в защите. Когда IVO работает хорошо, результаты не менее тревожны: при обзоре социальных служб в 50 муниципалитетах во всех 50 были выявлены серьезные нарушения в уходе за детьми. Это были дети, которые подвергались жестокому обращению в семейном доме, сексуальному насилию и были несправедливо изъяты из своих биологических семей.
Во всем этом виноваты социальные службы. Они неэффективно контролируют семейные дома и дома HVB, они отказываются слушать детей. Конвенция о правах ребенка была создана для защиты детей от их родителей, но она не распространяется на злоупотребления и жестокое обращение со стороны властей. Родители беспомощно наблюдают, как их дети убегают из этих мест и возвращаются домой – сообщая об изнасиловании или других видах сексуального насилия, и родители ничего не могут сделать, чтобы защитить своих детей: они вынуждены звонить в социальные службы и возвращать им ребенка, которого отвезут в то же место и подвергнут дальнейшему насилию. В противном случае они попадают в тюрьму.
У родителей осталось всего несколько лет судебных разбирательств, чтобы отменить решение, принятое государством в считанные минуты и без надлежащей правовой процедуры. Если родителям удается доказать отсутствие “родительской дееспособности”, начинается новый процесс: за годы разлуки родители потеряли контакт и знакомство с ребенком, поэтому ребенок почти никогда не возвращается в семью. Единственный способ избежать этого – поддерживать контакт с детьми, даже если они находятся под опекой – но это решается социальными службами, которые могут запретить контакт без необходимости обосновывать свое решение. Это тупик.
Еще один любопытный момент – отношение различных государств к ребенку. Они утверждают, что родители вредные, но затем отдают ребенка в семью, о которой он ничего не знает, и когда ребенок целыми днями плачет от отчаяния и наносит себе раны, никто ничего не делает – с ним обращаются как с маленьким ребенком. По этой причине большинство детей помещаются в детские дома несколько раз. Если однажды родители выиграют дело, жизнь ребенка будет непоправимо разрушена этой травмой, и пройдет столько лет, что между родителями и детьми произойдет настоящий разрыв[2].
Политическое планирование, лежащее в основе этой системы
Дети сирийских беженцев, собранные сотрудниками социальных служб и незаконно отобранные у своих семей[3]
Существует исследование, подготовленное СтаффаномХёйером (StaffanHöjer), Андреасом Лильегреном (AndreasLiljegren) и ТорбьёрномФоркби (TorbjörnForkby) с кафедры социальной работы Гётеборгского университета, в основе которого лежит принцип необходимости поиска, казалось бы, гуманитарных оправданий для самых бесчеловечных решений, делегированных органам государственного управления. Конвенция о правах ребенка гарантирует, что каждый ребенок имеет право иметь мать и отца и что каждый ребенок имеет право видеться со своими родителями. Чтобы отказать в этом праве, нужно доказать, что родители представляют опасность для безопасности ребенка – доказать больше, чем утверждать. Исследование трех бюрократов в Гетеборге очень интересно и помогает понять политическую и социальную динамику, стоящую за законом LVU. Первое, что бросается в глаза, это то, что решения принимаются не на основе доказательств, а на основе простого заявления должностного лица, которое не обязано отвечать никаким критериям объективности и беспристрастности.
Не следует забывать, что автор мнений является политиком и находится под влиянием политической позиции и идеологии своей партии. Однако закон LVU противоречит статье 12 Всеобщей декларации прав человека: “Никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную, семейную, домашнюю жизнь или тайну корреспонденции; каждый человек имеет право на защиту законом от такого вмешательства или посягательства“. Статья 16 Конвенции о правах ребенка гласит: “Ни один ребенок не должен подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную жизнь, семью или жилище; ребенок имеет право на защиту законом от такого вмешательства или посягательств“. Глава 1, параграф 9 Конституции Швеции гласит: “Суды, административные органы и другие лица, выполняющие государственные административные функции, должны в своей деятельности учитывать равенство всех перед законом и соблюдать объективность и беспристрастность“.
Но если решение принимает не независимый судья, а политик, все это становится химерой. Согласно исследованию 2015 года, проведенному исследовательской группой Гётеборгской школы экономики, которая проанализировала 950 приговоров окружного суда Гётеборга в период с 2009 по 2012 год, вероятность того, что человек с арабским звучанием имени будет осужден присяжными из демократичных шведов, увеличивается на 17%. Если жюри состоит в основном из членов левой партии, вероятность обвинительного приговора увеличивается на 14%, если жертвой является женщина. Другое исследование того же года (докторская диссертация из Уппсальского университета) показывает, что и в судах по миграционным делам политическая принадлежность оказывала большое влияние на решение суда.
Это показывает, что в решениях суда присутствует совершенно случайный фактор, на который проситель убежища не может повлиять. Если ему повезет и в составе жюри будут, например, члены партии “зеленых”, его шансы увеличатся на 4%. Это не меняет того факта, что это лотерея, пока у нас не будет процедуры, основанной исключительно на доказанных фактах[4].
Расправа над невинными
Плакат протеста шведских матерей, у которых отобрали детей
К сожалению, Салех – не единственный, кто пострадал от этой системы: есть тысячи Салехов, о которых я могла бы написать, но его история – трагический пример того, как в Швеции ежедневно нарушаются права человека в семьях и Конвенция о правах ребенка. Во всех встречах, в которых я участвовала в качестве переводчика, все дети, помещенные в приют, хотели только одного: вернуться домой к своим матери и отцу.
Несколько дней назад Лиза, 15-летняя девочка, решила покончить жизнь самоубийством и оставила следующее сообщение: “Мое самоубийство должно быть опубликовано в газете, чтобы социальным службам было стыдно лишать жизни ребенка – ведь именно социальные службы разрушили мою жизнь”. Ужасно. Но она не первый ребенок, покончивший с собой в процессе воспитания в приемной семье, и не последний, пока шведские власти систематически нарушают права детей. Поскольку у этих детей нет другого голоса, они не могут быть услышаны судами, их игнорируют социальные службы. Большинство из них были взяты на воспитание невинными родителями, которые имеют работу, не употребляют алкоголь или наркотики и не совершают преступлений.
Так в Швеции ежегодно тысячи детей попадают под опеку. Цифра, которая говорит о том, что страна полна желающих и любящих людей. Такие люди, безусловно, есть. Но не забывайте, что государство платит этим семьям или частным домам HVB от 2 000 до 4 000 евро в месяц на ребенка – и что приемные семьи обычно берут на воспитание более одного ребенка. Сумма увеличивается, если у ребенка есть физические или психические проблемы – а это означает, что дома HVB имеют миллионные доходы.
В период с 2017 по 2019 год чистая прибыль компаний HVB составляла не менее 25% от их оборота. HVB Platea в Вэрмланде, а также владельцы HVB MölnbackaUngdomshem получили рекордную чистую прибыль в размере 14 млн. шведских крон при обороте 63 млн. шведских крон – 22% от своего оборота. Не странно ли, что муниципалитеты платят так много денег частным компаниям, вместо того чтобы самим инвестировать в защиту детей, как это происходит почти во всех других западных странах? Почему закон позволяет судить людям, не имеющим профессиональной квалификации? Почему он позволяет сотрудникам, которые уже были осуждены за жестокость и плохое обращение, продолжать работать в этих учреждениях[5]?
Последствия этого разрушительны. Как в случае с пятилетним Джоном Уолтерсом (JohnWalters), который стоил 2 200 евро в день, потому что нуждался в особом уходе, и который сбежал – в возрасте всего пяти лет – чтобы умереть утонув 15 июня 2021 года; или как в случае с ДониейХассан (DoniaHassan), которая умерла от пренебрежения в семье, получавшей 3 600 евро в месяц на ее содержание, и у которой есть другие дети на попечении, несмотря на эту ужасную смерть. Или Джозефин, которую забрали из семьи, когда ей было четыре года, пять раз помещали в детские дома до девяти лет, затем семь раз за четыре месяца, а потом она убегала снова и снова, так что в 13 лет она может сказать, что ее помещали 21 раз в 21 разных городах. Газеты называли ее “самой опасной девушкой в Швеции”. Арестована, заключена в исправительную колонию в Эскильстуне. 2 сентября 2017 года она сбегает и вешается на дереве. Всего Джозефина была перемещена 33 раза. Одна из многих детей, которые после неудачной попытки самоубийства продолжают попытки, пока не добьются успеха – потому что никому нет до них дела. У некоторых из тех, с кем мы имеем дело, за плечами почти 30 попыток, потому что они потеряли надежду вернуться к маме и папе[6].
Апрель 2022 года: демонстрации ультраправых в крупных городах Швеции против иммигрантов[7]
Если ребенок действительно нуждается в опеке, то согласно рекомендациям Национального совета по здравоохранению и благосостоянию и руководству по социальному обслуживанию, ребенок должен быть помещен к родственнику или другу семьи. Но поскольку исследования, одобренные шведскими политиками, показали, что к этому решению относятся скептически, даже если есть исследования, показывающие эффективность рекомендаций, они не применяются. Очевидная цель закона LVU – “шведизация” иностранных детей.
Мы являемся свидетелями трагедий с детьми иностранного происхождения, которые не говорят на языке, с детьми в недавно прибывших семьях, которым после нескольких месяцев разлуки требуется переводчик, чтобы поговорить со своим ребенком, который тем временем уже в какой-то степени интегрировался. Часто имя и фамилия ребенка меняются без согласия родителей. Нормы Конвенции о правах ребенка, которые гарантируют каждому ребенку право на сохранение своей личности, имени, языка и культуры, прагматично игнорируются.
Ребенок, приехавший с войны в совершенно чужую страну, адаптируется и пускает корни медленно, но верно – быстрее, чем его родители. Если дети остаются в семье, они помогают родителям интегрироваться. И именно семья дает ребенку чувство защищенности, необходимое для того, чтобы встретить новый мир. Нельзя вырвать ребенка из контекста и предотвратить его взросление с серьезными травмами. Мы интегрируем новое поколение, которое растет по частям. Эти дети никогда больше не смогут нормально жить. У них остаются шрамы на всю жизнь. Они больше не знают, кто они такие, и когда их выпускают на свободу в возрасте 18 лет, они полностью утратили связь со своей биологической семьей и смотрят на своих первоначальных родителей так, как будто те прилетели с Марса.
Эти дети больше не нужны, потому что за них никто не платит. Их выбрасывают на улицу. Они часто попадают в тюрьму, принимают наркотики или совершают самоубийство. Именно здесь начинается наша ежедневная работа. Хватит, все больше родителей (даже среди шведов, пострадавших от закона LVU) объявляют голодовку – в Стокгольме первые из них голодали четырнадцать дней, сначала перед Риксдагом, потом их выселили и перевели в Sergelstorg, недалеко от Риксдага – и до сих пор ни один политик не счел нужным встретиться с ними. Я пошла туда. Я лично встретилась с президентом иракской ассоциации AlHajAmmar, Саджидой Карим (SajidaKareem), политическим активистом, и Софией Палм (SofiaPalm), матерью, пострадавшей от закона LVU. Я познакомилась с Матсом Викингом (Mats Wiking), членом парламента. Он не обещал ничего сделать, но прислушивался к тому, что мы говорили. Мы представили список требований и ждем, что произойдет, будет ли какая-то реакция. Единственное, что они сказали, это то, что наша – всего лишь кампания по дезинформации со стороны мусульманских террористов и радикалов. Добро пожаловать в Швецию, добро пожаловать в наш кошмар.
После 16-го дня голодовки эти родители были насильно удалены с площадки, не нарушая правил порядка и несмотря на то, что полиция ранее объявила, что они имеют полное право сидеть там. На следующий день стало известно, что премьер-министр Магдалена Андерссон (MagdalenaAndersson) и кронпринцесса Виктория посетят то самое место, где бастовали эти родители, для проведения поминальной службы[8].
Беспорядки
Апрель 2022 года: демонстрации ультраправых в крупных городах Швеции против иммигрантов[9]
Сейчас в Швеции год выборов, и партии пользуются ситуацией и натравливают друг на друга иммигрантов и шведов, чтобы получить больше голосов. На прошлой неделе Швецию потрясла бурная реакция после того, как РасмусПалудан (RasmusPaludan) получил разрешение на сожжение Корана в нескольких городах Швеции во время мусульманского поста в месяц Рамадан. Дан Парк (DanPark) и РасмусПалудан также вместе получили разрешение на сожжение Корана в Мальме. Ранее Дан Парк был обвинен в подстрекательстве против евреев, когда он вывесил возле их синагоги металлические банки с текстом “Ядовитый газ Zyklon B”. РасмусПалудан является лидером крайне правой партии “Страм Курс”(StramKurs), которая была основана в Дании в 2017 году, а сам Расмус является жителем Дании.
РасмусПалудан находится в черном списке многих стран. Французская полиция выслала его из страны на основании угрозы национальной безопасности, а Германия посадила его на рейс обратно в Данию по подозрению в подготовке беспорядков. Жестокие беспорядки в Швеции привели к аресту или задержанию не менее 40 человек, многим из которых не исполнилось 18 лет. 20 полицейских машин были повреждены или уничтожены. Были разбиты витрины магазинов, разожжены костры и брошены камни. 14 человек получили ранения, трое из них – от пуль полицейских. Другой политик, Эбба Буш (EbbaBusch) из Христианских демократов, имеет другой взгляд на ситуацию и говорит: “Почему полиция не стреляла? Почему у нас нет хотя бы 100 раненых исламистов?”.
Стала бы полиция стрелять в 15-летних подростков, чтобы подавить эти беспорядки? Многие из присутствующих были моложе 18 лет. Политики продолжают еще больше искажать картину и говорить, что за этой кампанией против Швеции и в пользу сожжения Корана стоят одни и те же экстремисты и радикалы. Но это они дали РасмусуПалудану разрешение поехать на гастроли в Швецию и сжечь Коран, или это шведские власти дали разрешение? Давайте не будем забывать о проблеме LVU, социальные службы заняты определением того, кто из детей участвовал в контрдемонстрациях, и уже получили 9 уведомлений о необходимости поставить LVU и изъять этих детей из семей и разместить их по всей Швеции в различных учреждениях.
Как обычно в Швеции, все, кто участвует в мирных демонстрациях, получают репрессии и угрозы от социальных служб и говорят о том, что РасмусПалудан имеет право использовать свою свободу слова, в то время как все остальное население наказывается без суда и следствия. Какую свободу слова необходимо защищать? Или в защите нуждается только свобода самовыражения политиков? Чем Швеция отличается от диктаторских стран[10]?
[1]https://www.ivo.se/om-ivo/lattlast-om-ivo/ ; https://www.ivo.se/om-ivo/arbeta-hos-oss/lediga-jobb/; https://www.ivo.se/om-ivo/ivo-internationellt/ ; https://sverigesradio.se/artikel/tjejerna-pa-hvb-hemmet-ivo-svek-oss-skont-att-sanningen-avslojas ; https://sverigesradio.se/artikel/efter-flickhemsskandalen-ivo-kritiseras-for-korruption-i-extern-utredning
[2]https://www.svt.se/nyheter/inrikes/lista-18-hem-med-upprepat-vald-och-krankningar; https://www.svt.se/opinion/tove-karlsson-barn-som-omhandertas-av-socialtjansten-far-alltid-illa ; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/trots-att-socialen-omhandertagit-barnen-far-de-illa
[3]https://www.middleeastmonitor.com/20220216-after-sweden-kidnaps-his-five-children-syrian-father-seeks-help-from-turkeys-erdogan/
[4]https://www.tandfonline.com/doi/10.1080/2156857X.2017.1376703; https://www.gu.se/en/about/find-staff/staffanhojer ; https://www.gu.se/nyheter/namndemans-politiska-tillhorighet-paverkar-domar ; https://www.uu.se/press/pressmeddelande/?id=2670&typ=pm
[5]https://www.svt.se/nyheter/lokalt/varmland/var-fjarde-skattekrona-vinst-i-privata-hvb-hem; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/200-miljoner-om-aret-till-50-varsta-hemmen
[6]https://www.aftonbladet.se/nyheter/a/pWkbRj/lisa-15-i-tog-sitt-liv-pa-hvb-hemmet-mamman-kritisk-borde-inte-kunna-handa; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/pappan-till-dode-5-aringen-jag-bad-bara-om-en-enda-sak-att-de-skulle-halla-honom-saker ; https://www.svt.se/nyheter/lokalt/varmland/kristiserade-hbv-hemmet-tog-upp-till-22-000-kronor-per-barn-och-dygn ; https://flickanbakompansarglaset.story.aftonbladet.se/ ; https://www.aftonbladet.se/nyheter/a/BJ6dyw/donia-15-vanvardades-till-dods ; https://www.tv4play.se/program/kalla-fakta/donia-hassan-var-d%C3%B6dssjuk-fick-inte-v%C3%A5rd/2989840 ; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/fallet-jasmine
[7]https://www.ilpost.it/2022/04/17/scontri-svezia-sud-partito-estrema-destra/
[8]https://www.sbu.se/sv/publikationer/sbu-kommentar/placering-i-slaktinghem-respektive-vanliga-familjehem–vad-gynnar-barnen/; https://darksweden.com/day-10-hungerstrike4mykids/ ; https://www.svt.se/nyheter/lokalt/stockholm/foraldrar-hungerstrejkar-pa-sergels-torg
[9]https://www.ilfattoquotidiano.it/2022/04/18/svezia-40-arrestati-per-manifestazioni-islamofobe-in-tutto-il-paese-durante-la-pasqua-altrettanti-feriti-e-20-veicoli-incendiati/6563130/
[10]https://www.svt.se/nyheter/lokalt/orebro/oroligheter-infor-manifestation-i-orebro; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/stram-kurs-i-sverige-detta-har-hant; https://sverigesradio.se/artikel/ebba-busch-kritiserar-polisen-varfor-skot-man-inte-skarpt ; https://sverigesradio.se/artikel/ramberg-busch-vill-var-mest-radikal-i-sin-reaktion-det-lyckas-hon-med ; https://www.svd.se/a/V98XOp/rasmus-paludan-svartlistad-i-flera-lander-sveriges-beslut-vacker-forvaning ; https://www.svd.se/a/0e76553f-8e39-37c7-ae43-298df0945e6a/konstnar-atalas-for-hets-mot-folkgrupp; https://www.hbl.fi/artikel/dansk-extremhogerpolitiker-far-branna-koranen-i-malmo/; https://www.expressen.se/nyheter/over-200-deltog-i-upplopp-i-malmo-bara-tva-man-anhallna-/; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/hemliga-inspelningen-avslojar-foraldrar-hotas-av-socialen; https://www.expressen.se/debatt/socialtjansten-bygger-sin-verksamhet-pa-hot/; https://sverigesradio.se/artikel/arabvarlden-fordomer-koranbranning-sverige-ar-rasistiskt; https://www.svt.se/nyheter/inrikes/svenska-institutet-kan-inte-bedoma-langsiktiga-effekterna-pa-bilden-av-sverige; http://svenskamorgonbladet.se/2022/04/19/irak-framfor-kritik-mot-sverige-till-ambassaden-i-bagdad-koranbranning-kranker/
Lascia un commento