Это изображение входа в один из торговых центров Нью-Йорка почти в полночь в День благодарения. Хотя это явление, кажется, (очень) медленно уменьшается[1], местом, где подавляющее большинство западных людей проводит свой досуг, является торговый центр – то есть, не-место: анонимное пространство, в котором одиночество смягчается свидетельством того, что вас много. К не-местам относятся вокзалы, аэропорты, супермаркеты, крупные сети отелей с их сменными номерами, а также лагеря беженцев, где беженцев паркуют на неопределенный срок. И его анонимность, как это ни парадоксально, можно получить, только предоставив удостоверение личности: паспорт или кредитную карту[2].
Это крайнее последствие мутации капиталистической системы после великого кризиса 1973 года, когда стало очевидно, что непрерывный рост невозможен, а промышленность больше не способна генерировать прибавочную стоимость и стабильность[3]. До этого времени экономика нуждалась в сознательных гражданах с сильной степенью приверженности капиталистическим и демократическим ценностям, которые получали рост благосостояния и пространства свободы в обмен на свое участие в сборочных конвейерах[4].
С 1973 года до великого мирового кризиса 2008 года граждане всего мира позволили превратить себя в потребителей: благосостояние было получено в обмен на согласие с вышедшим из-под контроля финансовым капитализмом (и создателем ниш скрытой власти) и необратимым кризисом классового сознания[5]. Эта трансформация сопровождается серьезной безработицей[6], а поддержка благосостояния была перенесена с предпринимательства на налоговую систему – что привело к краху стран Восточной Европы, сделавших полную занятость непременным условием любой политической и экономической стратегии[7].
В 2008 году финансирование перераспределения богатства за счет продолжающегося роста финансовых пузырей лопнуло, оставив после себя мир, в котором мы вернулись к изначальным основам капитализма: войнам как необходимости поддержания промышленного роста[8], шовинизму, национализму и религиозному фундаментализму[9] как методу организации консенсуса. С новинкой: появлением путей бегства от реальности – сначала через наркотики, а теперь через расширение виртуальной и электронной реальности, которые создали товарный сектор, который по обороту, вероятно, скоро достигнет четверти оборота продуктов питания[10].
Результатом этого является дезинтеграция общества, распространение тревожной культурной безграмотности и появление субстрата насилия, которое выражается все более свободно. Пандемия нанесла последний удар: лучше оставаться дома, лучше избегать конфронтации, особенно в пожилом возрасте, или организовывать общение через компьютер. Эта эволюция, в свою очередь, является причиной и следствием кризиса традиционных каналов культурной идентификации: музыки, литературы, кино. Производится много продукции, часто действительно пошлого качества, но она исчезает в магматическом океане, что влечет за собой тот факт, что артист может не продержаться и десятилетия (как это было когда-то), но ему повезет, если по стечению обстоятельств ему удастся иметь один большой хит и разместить одну единственную работу.
Гитары и костры на пляже – остались в прошлом
Андреа Монтанари (Andrea Montanari) объясняет такое развитие событий, говоря о Туринской книжной ярмарке: “Какова общественная польза инициативы, коллективная добавленная стоимость, которая оправдывает ту заметную поддержку или вклад, которым она пользуется? (…) Ярмарка, как я помню, родилась с конкретным намерением создать новых читателей, а не опираться на существующий контингент читателей (…). Идея заключалась в том, чтобы адаптировать бизнес – пивоварни, магазины одежды, рестораны и т.д. – к уникальным историческим событиям, произошедшим в том самом месте, где расположен бизнес. Сделать его уникальным, преображенным в соответствии с его специфической, уникальной и неповторимой историей. Где был проведен первый чемпионат Италии по футболу? Где родился первый итальянский автомобиль? Где были изготовлены вагоны Восточного экспресса или даже первый прототип Porsche 911? Пропавшие или забытые воспоминания, от которых осталось мало следов. И вот кто, например, продавая пиво, превращается в промоутера и исторического аниматора (…), у вас могут появиться помещения и предприятия с точной идентичностью”[11].
Позвольте мне объяснить: Монтанари описывает кризис книги (справедливо) не как кризис литературы, а как кризис рынка, который с ней связан – то же самое касается музыки и театра. Я считаю, что одной из катастроф сегодняшнего общества является смерть “аффективных центров”: ферма бабушки и дедушки, районный булочник и газетный киоск, бар со столиками на улице, местная партийная секция, детская площадка, книжный магазин, площадь с гитаристами-любителями (без наушников, без приборов, без сноубордов), ораторий, консультационный центр, поле за школой, таверна, где люди играют в карты. Остался только стадион, и он функционирует для выплеска гнева и разочарования.
Все это ушло в прошлое, заменившись массовым опытом проведения выходных в торговых центрах, а затем запиранием дома. Книга “медленная”, потому что отсутствие компетентности в социализации толкает нас к увлечениям дополненной реальности – из преувеличенной скорости, мимолетных впечатлений, всего, что может обезболить от размышлений, считающихся пугающим наследием прошлого, к которому мы больше не готовы. Монтанари прав: единственным решением является реконструкция аффективных центров, и сделать это нужно с помощью того же “оружия”, которое было использовано для уничтожения их существования – потому что «массовизация», помимо того, что привела стада людей в неместные места, одновременно создала потребность в уникальности, в различии между собой и всеми, и наиболее функциональным способом сделать это является воссоединение с памятью, которую даже человек настоящего времени может связать с известным или узнаваемым ощущением.
Любое другое проявление искусства, в противном случае, теряет смысл: производство бесконечно, рекламное давление поддерживает только крайне некачественные или нелепые продукты (например, автобиографию подростков-героев реалити-шоу), которые служат только в качестве мебели, потому что они создают идентификацию даже среди наименее осведомленных и аккультурированных людей. Но пришло время перемен: нам нужно создать ситуации агрегации, связанные с единственными привязанностями, которые все еще воспринимаются (еда, развлечения, самовосхваление), и привлечь книгу, музыку, пьесу как разрушительную бактерию массовизации, объясненную так, как она есть: высшее средство показать, где мы принадлежим и где мы не хотим принадлежать.
Это не значит читать книгу или играть на скрипке во время еды, потому что это убивает реализацию того, почему вы находитесь в определенном месте – но создание альтернативных аперитиву пространств, где вы наслаждаетесь культурой, где вы встречаете незнакомых людей или даже старых друзей, куда вы идете, чтобы выделиться из массы и подчеркнуть свою принадлежность к легко узнаваемой элите, которая не связана с унизительным использованием власти.
Эти фразы звучат как сложные, но они очевидны. Для того чтобы испытать привязанность, не нужен мобильный телефон, а нужен взгляд и, если человек стесняется, благоприятная обстановка. Называть его аффективным центром, конечно, ханжески, но в этом и заключается его очарование.
[1] https://forbes.it/2018/02/20/la-notizia-della-morte-del-centro-commerciale-e-fortemente-esagerata/
[2] Marc Augé, “Nonluoghi. Introduzione a una antropologia della surmodernità”, Elèuthera, Milano 2018
[3] https://www.bls.gov/spotlight/2012/recession/pdf/recession_bls_spotlight.pdf
[4] https://giornatedimarzo.it/2020/10/31/storia-del-sindacato-in-italia-dalla-nascita-della-cgl-alla-svolta-delleur/ ; https://www.ipe-berlin.org/fileadmin/institut-ipe/Dokumente/Working_Papers/IPE_WP_114.pdf ; https://blogs.lse.ac.uk/europpblog/2018/05/17/the-legacy-of-world-war-ii-on-social-spending-in-the-western-world/ ; https://www.eh.net/eha/wp-content/uploads/2013/11/Bossie.pdf ; https://storiamestre.it/pdf/PB_EPT.pdf
[5] http://www.proteo.rdbcub.it/article.php3?id_article=731 ; https://journals.openedition.org/qds/1473
[6] https://stats.bls.gov/opub/mlr/1983/02/art1full.pdf ; https://www.bls.gov/cps/
[7] https://www.hdg.de/lemo/kapitel/geteiltes-deutschland-krisenmanagement/niedergang-der-ddr.html ; https://deutsche-einheit-1990.de/ministerien/ministerium-fuer-wirtschaft/die-ddr-wirtschaft-im-umbruch/
[8] https://www.researchgate.net/publication/265721064_Is_War_Necessary_for_Economic_Growth ; https://www.foreignaffairs.com/reviews/capsule-review/2006-11-01/war-necessary-economic-growth-military-procurement-and-technology ; https://pesd.princeton.edu/node/386
[9] https://www.psychologytoday.com/intl/blog/in-gods-we-trust/201810/does-society-need-religion ; https://www.quora.com/Does-our-society-need-religion ; https://www.theperspective.com/debates/living/perspective-religion-good-bad-society/
[10] https://www.grandviewresearch.com/industry-analysis/global-telecom-services-market ; https://www.statista.com/forecasts/1243605/revenue-food-market-worldwide
[11] https://vocetempo.it/salone-del-libro-un-vero-successo-o-unoccasione-mancata/
Lascia un commento